Пенза, 28 апреля 2015. PenzaNews. Пензенская область сумела получить ряд конкурентных преимуществ в сфере привлечения инвестиций, несмотря на непростые экономические реалии. Такое мнение в интервью исполнительному продюсеру ИА «PenzaNews» Наталье Зыковой выразил и.о. первого заместителя председателя правительства – министра инвестиционного развития и внешнеэкономической деятельности региона Владимир Волков, который также озвучил причины спада производства в отдельных отраслях экономики и обозначил возможные точки роста в части привлечения иностранного капитала на территорию субъекта федерации.

Фотография © PenzaNews Купить фотографию

— Владимир Федорович, в конце прошлого года звучали мнения о том, что 2015-й будет очень сложным для реализации крупных инвестпроектов в связи с непростой внешнеэкономической ситуацией и резким падением курса рубля. Сейчас, по прошествии нескольких месяцев, Вы согласны с этим?

— Абсолютно, потому что сегодняшняя ситуация на рынках финансовых, на рынках оборудования, на потребительском рынке в связи с официально объявленным падением уровня доходов такова, что она не способствует появлению новых проектов и не инициирует их. Сейчас либо дорабатываются те проекты, которые остановить невозможно, либо появляются новые, которые выгодны именно в тяжелой ситуации. Такие проекты, как ни странно, есть. Например, выпуск дешевого хлеба, бюджетной обуви, одежды и так далее.

При плохом рынке появляется перспектива производства того, что невыгодно выпускать при хорошем рынке. И это реалии, которые мы должны иметь в виду. Это ни в коем случае не является причиной не работать или основанием для власти отказывать бизнесу в поддержке. Я думаю, если мы грамотно будем учитывать эти нюансы, то будем развиваться и привлекать инвестиции там, где они на сегодняшний день реальны.

— Владимир Федорович, с какой стороны мы ожидаем инвестиции? Это по большей части партнеры с востока или с запада? Как в целом обстоят дела с работой с западными инвесторами, стало ли сложнее?

— Я думаю, западных партнеров у нас на сегодняшний день нет. Вот так довольно жестко я заявлю. Вернее, они есть, но есть теоретически, потому что практически они не могут с нами работать из-за очень сложной схемы финансирования проектов, реализуемых западными компаниями на территории России. В связи с санкциями на финансовом рынке банки со страшной силой боятся финансировать проекты в РФ, поэтому, на мой взгляд, на сегодняшний день реальные партнеры — это партнеры из Турции, потенциальные — из Ирана и Китая.

Тому несколько причин. Первое — объем инвестиций в валютной себестоимости при реализации одних и тех же проектов на территории России сейчас уменьшается, потому что если, к примеру, запускать здесь какой-то завод, то он состоит из импортного оборудования, которое как было в евро или долларах, так и есть. С этой точки зрения оборудование как стоило 1 млн. долларов в Голландии, так сейчас и стоит. А российская часть бизнеса — это здания, строения, земля, транспорт, инфраструктура газовая, электрическая, дорожная — в рублевом эквиваленте. Поэтому тот, у кого есть валюта, ее достает, и что мог раньше построить за 100 тыс. долларов, сейчас строит за 50 тыс. Это одна из причин — объем инвестиций в целом стал меньше.

Вторая причина — на рынке снизилась стоимость входа по некоторым продуктам. В частности, по производству пищевой продукции, практически любой, а особенно той, которая попала под санкции. Это продукция сельского хозяйства, пищевая.

Что интересно, в обычной жизни мы измеряем уровень достатка и уровень развитости рынка страны некоей средней величиной. Мы говорим, что благосостояние граждан увеличивается, и они все больше начинают потреблять более качественный продукт, более дорогой. А когда происходит такая ситуация, как сейчас, когда падает рубль, когда на рынке беда, ценовые параметры продукции рынка начинают резко делиться. Становится выгодным производить не какой-то средний продукт, а очень дешевый и, как ни странно, очень дорогой. При этом средний продукт, к которому привык средний класс, начинает «расползаться» — часть людей, у кого денег не хватает, уходят в низкий ценовой сегмент, а часть, у которых есть валютный доход, ни с того ни с сего становятся богаче. И эти люди будут конвертировать свой сверхдоход, не связанный с их бизнесом, а лишь с внешними причинами, покупая дорогие квартиры, дорогие машины и так далее.

При этом бизнесмены, у которых есть средства на рисковые операции и которые смотрят далеко, сейчас имеют возможность обыграть своих будущих конкурентов, которые придут лишь тогда, когда у нас все стабилизируется.

Таким образом, мы говорим о том, что раньше весь рынок рос, а теперь начинают расти только отдельные сегменты. То есть в целом объем инвестиций и возможности привлечения инвестиций и вложения их в экономику, конечно, уменьшились.

— Приоритетной отраслью для инвестирования в Пензенской области остается сельское хозяйство, или появляются новые сферы для вливаний капитала?

— Сельское хозяйство и пищевая промышленность — это безальтернативно, это действительно выгодно.

Кроме того, сейчас выгодными получаются производства, связанные с легкой промышленностью, например, одеждой. В связи с тем, что мы стали дешевле как рабочая сила, у нас появилось конкурентное преимущество перед регионами с другой валютой.

При этом мы должны понимать, что уровень качества рабочей силы в России в целом выше, чем качество рабочей силы в тех странах, где массовый продукт производят на станках. То есть появилась возможность более выгодно реализовывать в РФ проекты с более высоким качеством рабочей силы, чем, например, в странах Азии. Это и проекты в области IT, и производство комплектующих для автомобилей, и так далее.

— Насколько я помню, о сотрудничестве в сфере инновационных технологий и промышленности речь шла на инвестиционном форуме в Дубае, в котором Вы принимали участие в конце марта. Можно ли сказать о том, что интерес арабских инвесторов к России возрастает, и какие конкретные и значимые, по Вашему мнению, проекты обсуждались в ОАЭ?

— Основная тема, которая нам, на мой взгляд, в сегодняшней ситуации интересна, следующая. В Дубае принято решение к 2017 году резко сократить производство местной сельскохозяйственной продукции, так как для них это дорогое удовольствие — с учетом стоимости земли, расходов на полив и так далее. В связи с этим принято решение создать фонд и инвестировать в сельскохозяйственные проекты на территории некоторых стран, список которых конкретен и очерчен. В него входит в том числе Россия.

То есть у наших крупных качественных серьезных сельхозтоваропроизводителей появляется возможность создавать совместные предприятия с участием арабского капитала на территории Пензенской области при гарантированном не менее чем 50-процентном экспорте продукции в арабские страны. Я думаю, это, пожалуй, самое главное, что я из практических вещей услышал.

Кроме чего-то конкретного, я могу сказать для сравнения, что когда мы ездим на встречи или инвестиционные форумы в Европу, в Китай или в Турцию, то там встречаем за одним столом как своих конкурентов известные нам компании. Если в Европу, то там Россия, Румыния, Болгария, Италия, Германия. И мы знаем, на что они способны, и априори уже представляем, что мы проигрываем в производительности труда той же Австрии, еще в чем-то — кому-то другому, и сразу видим свою нишу.

А в Дубае, куда я поехал, можно так сказать, в разведпоездку, большой блок участников форума был из стран Африки (Сенегал, Нигерия, Уганда) и стран Латинской Америки (Сальвадор, Никарагуа и другие). Я послушал их презентации и увидел, что они 100-процентные наши конкуренты. Мы на одном и том же рынке воюем за одних и тех же инвесторов практически на равных, и по некоторым позициям они нас обыгрывают.

Не зная этого, мы можем просто удивляться, почему, например, я приезжаю в Китай однажды года два назад, а моя договоренность о встрече с министром отменяется. Вместо него приходит замминистра и говорит, что министр уехал в Африку. То есть мы конкурируем с ними и зачастую проигрываем, не зная причин. Когда не знаешь, с кем ты борешься, ты не готовишься к этому и не понимаешь, почему проигрываешь.

Почему китайская компания, которая приезжала сюда в прошлом году, возит корма для коров из Латинской Америки? Они там выращивают клевер, прессуют его, грузят на суда и везут к себе в Китай. Китаец приехал сюда и говорит: «Как же так? Здесь совсем рядом — на железную дорогу я погружу или через новороссийский порт». А оказывается, это конкуренция.

Вот это открытие стало вторым итогом моей поездки, и я буду всем коллегам в своем министерстве и «Корпорации развития Пензенской области» рекомендовать представлять наш регион как субъект для инвестиций и понимать, что на определенных рынках у нас есть конкуренты, о которых мы раньше даже не думали.

— Совсем недавно Вы встречались с китайскими партнерами и обсуждали вопросы переработки древесины на территории нашего региона. Как в целом продвигается сотрудничество между Пензенской областью и КНР?

— Реально обозначенных визитов китайских бизнесменов в Пензенскую область в ближайший месяц запланировано пять. Этот результат пока не выражается в проектах, но если раньше к ним ездили мы, то теперь пошел обратный поток.

Во-первых, мы увидим, правильно ли мы презентовали свою область. Не скажут ли они, что видят совершенно другое, чем то, о чем мы говорили. Не в смысле, что нас за это надо поругать, а в том смысле, что нам следует учиться. Может быть, мы не сказали что-то для них важное, может быть, что-то мы приукрасили, а, может, наоборот — на то, что им важно, мы как-то не обратили внимания. Поэтому с каждым их визитом мы учимся продавать себя.

Хочу подчеркнуть, что состав этих команд в большей части — бизнесмены. Так, регион посетили китайские партнеры, которых интересует переработка леса и строительство теплиц. Они проехали по области, и мы уже подвели некоторые итоги. Что мне понравилось — они рассчитывали на одно, увидели немного другое, но не сказали «нет». Они выразили готовность вернуться на родину и перестроить бизнес-подход к Пензенской области с учетом реалий структуры и объемов леса.

Что касается теплиц, то я уже назвал причины, которые сейчас влияют на снижение инвестиционного процесса. Одна из них — нехватка «длинных» денег, вернее сказать, затрудненный доступ к этим деньгам. Так, один из китайских партнеров из общения понял, что по какой бы цене и с какими скидками он ни предлагал товар, если нет денег, то мы все равно не купим. В конце концов, он сам предложил как запасной вариант — помогите мне найти партнера, с которым я построю здесь теплицу и буду показывать ее в качестве примера и пензенским, и ульяновским, и мордовским бизнесменам, чтобы они посмотрели и урожайность, и себестоимость, и качество стройки. Мне нравится, что китайцы едут в реальный мир подготовленными.

— Владимир Федорович, расскажите подробнее о недавней рабочей поездке в Турцию, в которой в том числе принял участие и губернатор Пензенской области Василий Бочкарев. Что регион презентовал туркам, и что, возможно, неожиданно заинтересовало нашу делегацию?

— В маркетинге есть несколько ключевых правил. Когда вы продаете линейку продукции, то продается какой-то один продукт, и он тащит за собой все остальное. Ну, например, делается реклама морса с черникой, а черничный морс — один из десяти видов морсов данной торговой марки. Нельзя говорить, что мы предлагаем линейку из десяти сортов. Это неправильно, это не продается.

Главная наша продажа — это индустриальный парк «Отвель». Конечно, во время презентаций мы докладывали про весь блок инвестиционных преимуществ области. Так как перед встречей мы рассылали наши презентации, то пришедшие были уже подготовленными.

Во время этих встреч не было явного выделения группы, которая пришла только из-за парка «Отвель». Парк выступал в качестве показателя отношения правительства Пензенской области к инвестиционному процессу. Мы рекламировали нашу область, продавая возможности индустриального парка.

Я представлял правительство и министерство инвестиций — официальный блок, ответственный за все. Владимир Подобед выступал от имени торгово-промышленной палаты Пензенской области со всеми ее возможностями. Александра Бессонова представляла возможности «Корпорации развития [Пензенской области]», а господин Суат Балабан, директор компании «Озгюр Брикс», представлял турецкого инвестора, работающего на территории парка «Отвель». Я вам скажу, что наличие их соотечественника как члена нашей команды производило неописуемый эффект. Они забывали про нас и начинали общаться с ним, а мне переводчик только успевал переводить их вопросы и его ответы.

Мы объехали семь провинций, и в одной из них к нам присоединился владелец компании «Кайнак», которая с 1996 года владеет турецкой пекарней в нашей области. И он стал пятым членом команды. Это очень приятно, потому что когда говорит русский, тем более чиновник, он может что-то приукрасить, что-то недоговорить. А когда говорит их соотечественник, и его спрашивают о том, как обстоят дела с бюрократией, безопасно ли вечером ходить, как работать с банками, как с налоговой инспекцией, сколько стоят специалисты, это уже другое дело.

Причем все наши встречи проходили только на территории местной торгово-промышленной палаты. В Турции членство компаний в ТПП обязательное, и таким образом, когда сидит представитель палаты, я точно знаю, что за его спиной все до одного бизнесы, существующие в этом регионе, и мы, фактически проведя презентацию на каждой из площадок, сделали ее для колоссального количества бизнесменов.

Одной из самых важных встреч, на мой взгляд, стала та, что прошла с участием губернатора Василия Бочкарева и представителей Союза палат и бирж — это некая центральная организация, которая объединяет 60 турецких ассамблей. Это и сельскохозяйственная ассамблея, и ассамблея производителей программного обеспечения, производителей упаковки и так далее. Мы договорились с руководством этого союза, что поработаем со списком, который они нам прислали, выберем те ассамблеи, которые мы считаем важными для экономики Пензенской области, и они нам разрешат делать презентации непосредственно на заседании той или иной ассамблеи, которые проводятся раз в квартал.

Если бы мы привезли только этот список и эти договоренности, это уже было бы хорошо.

— Недавно появилась информация о намерениях датчан построить в Пензенской области молокоперерабатывающий завод. Сейчас уже можно говорить, о каких конкретных мощностях идет речь? Не составит ли предприятие конкуренцию уже стабильно работающей в регионе группе компаний «Дамате»?

— Действительно, с одной из компаний у нас подписано соглашение о строительстве завода по производству молочных продуктов с предполагаемым сроком реализации — 2017 год. Молока под этот завод в Пензенской области недостаточно, потому что существуют мощности, уже созданные компанией «Дамате». Конечно, новое производство создаст в регионе конкуренцию, поэтому будущий владелец завода вместе со мной поехал в Данию и презентовал там свой проект перед местными фермерами, которых пригласил в Пензу строить животноводческий комплекс по производству молока и предложил им долгосрочный контракт на 20 лет на покупку сырья.

В результате группа датских фермеров планирует в середине июня посетить Пензенскую область.

— Можно ли озвучить какие-то масштабные проекты, о реализации которых пока не было заявлено публично, но они уже готовы к запуску?

— Самый интересный проект, который я вижу реально, хотя скептицизма по этому поводу очень много, — это строительство логистического комплекса в парке «Отвель». Я бы его рассматривал как инфраструктурный проект. То есть это не просто бизнес-план, завод по производству кирпича или мяса, а это проект, который должен стронуть с инертного места потенциальных производителей овощей, фруктов и ягод. Это сборный оптовый склад. Владелец этого склада является владельцем четырех складов вокруг Москвы и рынка столицы по борщовой группе, по скоропортящимся продуктам, по овощам.

У военных есть такой термин «аэродром подскока». Так вот это станет для нас своеобразной «базой подскока», и лично я считаю этот проект очень важным.

— Владимир Федорович, согласно курсу, обозначенному президентом РФ Владимиром Путиным, большая роль отводится малому бизнесу. Об этом шла речь и на недавнем заседании Госсовета России, и на большой пресс-конференции главы государства. На Ваш взгляд, приход в регион крупных иностранных и российских инвесторов не тормозит развитие малого бизнеса?

— Нет. Малый бизнес в основной его части — это бизнес, обслуживающий крупный бизнес. Как ни странно, но, например, производство автомобилей — это сборка конечной продукции из комплектующих, производство которых — зачастую удел малого бизнеса. То же самое в проектах, связанных с пищевой продукцией, — это упаковка, пленка, этикетки.

У малого бизнеса в нашей области есть два резко противоположных рынка — В2В, когда маленький бизнес обслуживает крупный, и рынок, когда маленький бизнес производит продукт, куда большой не заходит, и поставляет его сразу на рынок для нас с вами. Это экологически чистые овощи, грибы, ягоды, мясо, курочки, которые растут не 52 дня, а три месяца, специальные молочные продукты, которые делают вручную и продают с рук на руки, и так далее.

Ни тот, ни этот сектор не может быть уничтожен или задавлен за счет создания крупного бизнеса, за исключением, пожалуй, ритейла. Когда приходят большие сети, они убивают маленький бизнес, но только тот, который был создан до прихода крупных игроков, заменивших его функцию.

Однако появляются другие ниши — там, где можно продавать продукт, который сети не берут. Сейчас будет идти перестройка розницы, ритейла, и малый бизнес будет находить себе местечко, например, в продаже горячего хлеба или выпечки на глазах покупателей, в приготовлении мороженого, то есть всего того, на что большие сети не идут, так как для них это уже неприбыльно.

— Если говорить не о новых инвестициях, а об инвесторах, уже вложивших средства в экономику Пензенской области, наблюдается ли спад развития того или иного производства на фоне растущего курса валюты и непростой экономической ситуации? Можно ли сказать, что внешнеполитический кризис привел к кризису на конкретных предприятиях в нашем регионе?

— Я точно не могу сказать, даже если бы знал, потому что вопросы спада-подъема любой компании — это их коммерческая тайна, и она не для открытой публикации. Но спад является естественным, если мы будем рассматривать сегодняшнюю ситуацию.

Например, рынок строительства жилья. Объем продаж квартир упал, и удастся ли восполнить его новыми продуктами банков или нет, пока неизвестно. Но сейчас он точно упал, и раз это произошло, это естественным образом потянет за собой снижение производства или сложности с продажей цемента, кирпича, мебели, потому что квартир меньше будут покупать. Это макроэкономический взгляд на сегодняшнюю ситуацию.

Да, наверняка некоторые предприятия будут иметь проблемы, но тут есть вторая сторона.

За счет того, что рубль упал, обои, которые производят у нас на «Маяке», соответствующие международным стандартам качества, ни с того ни с сего с понедельника, условно говоря, станут дешевле где-то в Чехии, в Германии или в Китае почти в 1,5 раза. То есть, теряя одно, мы можем выигрывать в другом.

Сегодняшняя ситуация надолго, это практически навсегда. Не в смысле в ее застывшем виде, а в том, что мы меняем принцип экономики России — возврата к тому, что было, уже не будет. Мы вернемся на рынок, но с другими продуктами, с другими услугами, с другим качеством и другой производительностью труда, хотим мы этого или не хотим, но у нас вариантов нет.

— Владимир Федорович, спасибо за интересную беседу!