12 ноября 2013. PenzaNews. Проблема биологической безопасности в мире вновь приобрела особую актуальность после появления в СМИ информации о планируемом строительстве в украинском поселке Шелкостанция близ Мерефы референс-лаборатории особо опасных болезней животных на средства правительства Соединенных Штатов Америки.

Фотография © PenzaNews Купить фотографию

Согласно опубликованным сведениям, проект реализуется на базе «Соглашения о сотрудничестве в области предотвращения распространения технологий, патогенов и знаний, которые могут быть использованы в ходе разработки биологического оружия», подписанного Минздравом Украины и Минобороны США 29 августа 2005 года, в рамках которого в стране уже было переоборудовано или построено девять подобных лабораторий.

Наибольшую обеспокоенность обозревателей вызывает непрозрачность и засекреченность работ по созданию таких учреждений, а также то, что во главе этого проекта стоит Пентагон, а не какое-либо гражданское ведомство.

Определенные подозрения экспертов также связаны с необходимостью размещения в лаборатории «хранилищ для патогенов большой емкости», предусмотренных там согласно договору. По их мнению, предполагаемые хранилища не способны каким-либо образом обеспечивать «защиту от биологических угроз», а количество микроорганизмов, достаточное для лабораторных исследований, не превышает объема пробирки.

Кроме того, местные жители выражают серьезные опасения относительно расположения будущей биолаборатории, строительство которой запланировано на территории, непосредственно прилегающей к жилому микрорайону.

«Мы не хотим быть заложниками того, что здесь творится, и будем выступать против этого всеми возможными способами. Это место является уникальным для быстрого распространения любых патогенов. За 500 метров от него — речка Ржавчик, которая впадает во Мжу и затем в Северский Донец, который снабжает питьевой водой всю Восточную Украину, а затем в России впадает в Дон. Рядом проходит трасса «Симферополь — Москва» с интенсивным движением, и находится она в 300 метрах от места предполагаемого строительства биолаборатории. За ней железная дорога через 1,5 км. Роза ветров такова, что полгода дует на Харьков, полгода — на Новую Водолагу, поэтому жители этого города так же активно участвуют в сборе подписей против строительства. В случае непредвиденных обстоятельств распространение патогенов будет очень быстрым и захватит огромные территории. Особое возмущение вызывает то, что от планируемой лаборатории до ближайших жилых домов — около 70 метров», — заявил в интервью один из украинских активистов Юрий Гребенюк.

В свою очередь председатель экологического общества «Зелена вежа» Николай Ручкин также отметил, что не допустит строительства объекта и «будет бороться с нашествием захватчиков, которые хотят превратить Украину в полигон для испытания сомнительных технологий».

Между тем биологическая деятельность Соединенных Штатов вызывает беспокойство не только граждан тех стран, на территории которых строятся референс-лаборатории.

«12 июля Госдепартамент США опубликовал доклад «О соблюдении международных соглашений в области контроля над вооружениями, нераспространения и разоружения за 2012 год», в котором даются оценки выполнения другими государствами договорных обязательств. Как и в предыдущие годы, США продолжают голословно утверждать, что Россия будто бы нарушает свои обязательства по некоторым международным договорам. В частности, вновь ставится под сомнение соблюдение Россией обязательств по Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия (КБТО). Доказательства, как всегда, не приводятся. Между тем, американские озабоченности можно было бы давно и полностью устранить, если бы США не блокировали создание верификационного механизма в рамках КБТО. Такой механизм позволил бы также снять многие вопросы, имеющиеся к самим США в связи с вовлеченностью ряда американских организаций в масштабную биологическую деятельность двойного применения. Как известно, результаты такого рода деятельности могут быть использованы в противоречащих статье I КБТО целях. Кроме того, нет документального подтверждения, что все объекты, находящиеся под юрисдикцией или контролем США, ранее участвовавшие в военных биологических программах, уничтожены или перепрофилированы на мирные цели в соответствии со статьей II КБТО. Серьезную озабоченность у нас вызывает и биологическая деятельность Минобороны США вблизи российских границ», — говорится в сообщении МИД России.

Комментируя резонансную ситуацию вокруг строительства биолаборатории в Мерефе, эксперт по странам СНГ, глава берлинского отделения Общества защиты угнетенных народов Сара Райнке (Sarah Reinke) выразила мнение, что решение об учреждении подобных объектов должно приниматься при непосредственном участии всех заинтересованных сторон, включая население.

«Насколько я понимаю, в данном случае такого диалога не было, и весь проект является крайне закрытым. Безусловно, это приводит к разного рода подозрениям и вызывает сомнения в том, что объект создается с благими намерениями», — сказала правозащитник.

Кроме того, на ее взгляд, данный вопрос является политизированным.

«Принимая во внимание саммит Украина-ЕС в Вильнюсе, дискуссия вокруг биологических лабораторий имеет политических подтекст, в частности, в рамках отношений между Киевом и Москвой. На мой взгляд, вмешательство США потенциально может еще более ухудшить отношения Украины и России», — предположила Сара Райнке.

Говоря об угрозе биотерроризма в целом, научный сотрудник отдела биобезопасности медицинского центра Питтсбургского университета Дональд Хендерсон (Donald Henderson) подчеркнул, что за последнее время она только возросла.

«Сегодня ученые и политики стали более озабочены потенциальными угрозами, которые в действительности могут стать масштабной катастрофой, и более сознательно относятся к вопросам безопасной работы биолабораторий и разработки необходимых контрмер в случае агрессии. В то же время наука ушла далеко вперед в своем развитии и способности создавать благо, которое потенциально может быть источником еще большего ущерба. Огромное число ученых в различных лабораториях многих стран получили навыки и доступ к оборудованию для разработки и производства биологического и химического оружия», — сказал эксперт.

В связи с этим, по его мнению, необходимо непрерывно освещать тему потенциальной опасности подобной деятельности и разрабатывать эффективные правила и механизмы контроля.

«Недавняя озабоченность, связанная с новыми пандемическими штаммами вирусов гриппа хорошо демонстрирует, как сложно идти в ногу с наукой и подготавливать соответствующие диагностические инструменты и вакцины, чтобы справиться с возникающими проблемами. Даже при ранней диагностике нового штамма в самых оснащенных странах трудно предугадать оптимальный выход из ситуации», — отметил собеседник агентства.

По его словам, в 2002 году США инвестировали специальные средства для обеспечения более высокой степени готовности и реагирования на биологические угрозы на государственном и местном уровнях.

«Был достигнут значительный прогресс, однако в течение последних пяти лет эти усилия продолжают ослабевать. Для того чтобы власти вновь обратили внимание на необходимость повышения и стабилизации уровня готовности страны к нападению, потребуется, вероятно, открытие нового опасного биологического агента или агрессивное использование патогенов в качестве средств атаки», — предположил Дональд Хендерсон.

«На сегодняшний день в нашем непростом мире потенциально катастрофические события будут происходить все чаще, и мы будем крайне нуждаться в более сложных методах прогнозирования и реагирования. Тем не менее, разработать долгосрочные и доступные директивы и указания будет чрезвычайно трудно», — добавил он.

В свою очередь помощник профессора Школы международных отношений Сэма Нанна при Технологическом институте Джорджии Маргарет Козал (Margaret E. Kosal) подчеркнула, что зачастую наличие патогенов уже рассматривается как биотерроризм, хотя это понятие «намного сложнее, чем просто владение микробом».

«Создание подлинно эффективного биологического оружия не настолько тривиально и требует гораздо большего, чем наличие образца или пробирки с вирусом и бактериями», — уточнила эксперт.

На сегодняшний день, по ее мнению, наиболее вероятным является применение биологического оружия кустарного производства, что не так опасно, однако также может повлечь определенные психологические и физиологические последствия.

«В большинстве случаев озабоченность, связанная с проводимыми исследованиями, сильно преувеличена. Меня беспокоят попытки снизить угрозу биотерроризма методами, способными одновременно ограничить или полностью остановить законные фундаментальные исследования», — сказала Маргарет Козал.

Между тем, по ее словам, угроза биологического терроризма состоит из нескольких аспектов, таких как наличие мотивации на совершение атаки, возможность злоупотребления техническими данными и знаниями и уязвимость предполагаемого объекта нападения.

«Многие государства предприняли ряд попыток для снижения возможной угрозы путем ограничения доступа к патогенам и уменьшения собственной уязвимости с помощью реализации программ вакцинации, тщательного планирования и тренировок служб экстренного реагирования. Между тем снижение мотивации к терроризму не получило достаточного внимания по сравнению с другими аспектами», — отметила аналитик.

Сотрудник академии микробиологии США, член американской ассоциации содействия развитию науки, председатель институционального комитета по биобезопасности в Колумбийском университете, содиректор программы USAID «Возникающие пандемические угрозы» (EPT), профессор эпидемиологии Стивен Морс (Stephen S. Morse) высказал мысль о том, что в перспективе биоугроза будет расти.

«Достижения в области молекулярной биологии и биотехнологии делают применение патогенов более простым, а также позволяют создавать новые методы их использования с меньшими затратами. Эти разработки обладают огромным потенциалом по спасению человеческих жизней, но, вместе с тем, облегчают применение болезнетворных организмов или биологических веществ в деструктивных целях», — пояснил свою позицию эксперт.

Вместе с тем он подчеркнул, что человечество благополучно осуществляет работу с наиболее опасными из известных патогенов уже на протяжении 50 лет.

«В течение этого времени в пределах лабораторий было зафиксировано несколько несчастных случаев, в том числе и трагических, однако это практически никогда не выходило за рамки подобных учреждений, что позволяет говорить о безопасности исследований. Тем не менее, мы не должны терять бдительность. Персонал обязан иметь хорошую подготовку и обращать особое внимание на меры предосторожности и технологические требования. Ключом к обеспечению биобезопасности являются добросовестные сотрудники, тщательно соблюдающие предупредительные меры, а также хорошее лабораторное оборудование. Руководство таких учреждений должно содействовать исполнению рекомендуемых норм», — отметил профессор эпидемиологии.

По его словам, эффективность противостояния биоугрозам во многом зависит от степени международного сотрудничества и обмена информацией, и страны должны иметь единое понимание, что биотерроризм представляет серьезную опасность для всего человечества.

«Те, кто несет ответственность за предотвращение или реагирование на акты терроризма, должны выстраивать конструктивные отношения с научным сообществом. Ученые, в свою очередь, обязаны поддерживать высокие этические и профессиональные стандарты, а также критерии безопасности, прививая их своим ученикам. Между тем качественное просвещение населения относительно инфекционных заболеваний и биотехнологий может помочь развеять мифы, связанные с биотерроризмом, ведь наш страх перед этой угрозой делает ее еще более опасной», — сказал Стивен Морс.

На его взгляд, государства должны иметь конкретный план действий в чрезвычайной обстановке и проводить учебные тренировки.

«Также важны поставки вакцин или лекарств против наиболее вероятных угроз и наличие тщательно контролируемой системы их распределения. Необходимо укреплять здравоохранение, в том числе осуществляя надзор за инфекционными болезнями и принимая необходимые меры реагирования», — добавил эксперт.

Он также напомнил, что многие террористические организации, включая «Аль-Каиду» и японскую группировку «Аум Синрике», проявляли заинтересованность в использовании биологического оружия.

«Я подозреваю, что в будущем, по мере того, как техническая сторона работы станет еще более простой, а террористы будут считать обычные атаки ожидаемыми и, как следствие, менее драматичными, они могут начать экспериментировать с новыми, малораспространенными методами, такими как биотерроризм», — предположил сотрудник академии микробиологии США.

По словам первого помощника председателя кафедры психиатрии и поведенческих наук медицинского факультета в Стэнфордском университете Дэвида Шпигеля (David Spiegel), одной из основных проблем, связанных с биотерроризмом, является неуточненность потенциального воздействия патогенов.

«Использование различных биологических веществ может с одинаковой вероятностью поразить и тех, против кого они применяются, и тех, кто применяет этот вид оружия. В связи с этим наибольшую опасность представляют малочисленные группировки, нацеленные на причинение вреда и мало заботящиеся о собственной безопасности, в частности, террористы-смертники», — уточнил эксперт.

По его мнению, в отличие от обычного вооружения биологическое оружие не требует сложных и дорогих способов доставки, что значительно облегчает его применение небольшими группами террористов.

«Знание — сила, но вместе с тем и источник опасности. Мы должны противостоять угрозам терроризма и создавать мир, в благополучном будущем которого был бы заинтересован каждый. Тогда мотивация для терроризма значительно снизится», — подвел итог Дэвид Шпигель.

Биологическое оружие — это патогенные микроорганизмы или их споры, вирусы, бактериальные токсины, зараженные люди и животные, а также средства их доставки (ракеты, управляемые снаряды, автоматические аэростаты, авиация), предназначенные для массового поражения вооруженных сил противника, сельскохозяйственных животных, посевов сельскохозяйственных культур, а также порчи некоторых видов военных материалов и снаряжения. Является оружием массового поражения и запрещено согласно Женевскому протоколу 1925 года.

Поражающее действие биологического оружия основано в первую очередь на использовании болезнетворных свойств патогенных микроорганизмов и токсичных продуктов их жизнедеятельности.

Современные стратегические средства биологического оружия используют смеси вирусов и спор бактерий для увеличения вероятности летальных исходов при применении, однако применяются, как правило, штаммы, не передающиеся от человека к человеку, чтобы территориально локализовать их воздействие и избежать вследствие этого собственных потерь.