12 июня 2020. PenzaNews. После многолетнего стремления к более тесным двусторонним экономическим связям с КНР европейцы внезапно осознали, что стали опасно зависимы от китайской торговли и инвестиций. Об этом пишет директор Европейского совета по международным отношениям (ECFR) Марк Леонард (Mark Leonard) в своей статье «Конец европейских иллюзий о Китае», опубликованной в зарубежной прессе.

Фото: Flickr.com/europeancouncilpresident

«В отношениях между Европейским союзом и КНР происходит смена парадигмы. Кризис COVID-19 привел к новым дебатам в ЕС о необходимости большей «диверсификации» цепочки поставок и, следовательно, целенаправленного отмежевания от Китая. Это будет нелегко и небыстро. Однако Европа уже отказалась от своих прежних амбиций по тесно интегрированным двусторонним экономическим отношениям с Китаем», — считает он.

«В прошлом, когда европейцы стремились к реформам в сфере торговли, экономики и внешней политики с Китаем, они всегда пытались расширять контакты с Пекином, строя свое сотрудничество на принципах справедливости и взаимной выгоды. Основной целью было развитие двусторонней торговли и открытие китайского рынка для европейских инвестиций. Даже когда ЕС ужесточил свой подход к Китаю, его целью все же было углубление экономических связей со страной. Создание новых инструментов ЕС для проверки инвестиций и обеспечения соблюдения антимонопольных мер было представлено как досадные, но необходимые меры для формирования политических условий более тесного сотрудничества», — напоминает Марк Леонард.

При этом, по его словам, согласно недавнему отчету, подготовленному сотрудником ECFR Эндрю Смоллом (Andrew Small), взаимодействие ЕС с Китаем теперь будет направлено на то, чтобы реструктурировать китайско-европейские отношения и, таким образом, уменьшить зависимость Европы от торговли с КНР и от китайских инвестиций.

«Новый консенсус заключается в том, что европейцы должны быть более защищены от прихотей ненадежных или властных иностранных правительств, будь то в Пекине или в Вашингтоне», — подчеркивает автор статьи.

Эта новая стратегия, по его мнению, уже прослеживается в заявлениях высокопоставленных европейских чиновников.

«Так, верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель (Josep Borrell) призвал европейцев сократить и разнообразить цепочки поставок и рассмотреть вопрос о переносе своих торговых связей из Азии в Восточную Европу, на Балканы и в Африку. При этом еврокомиссар по вопросам конкуренции Маргрет Вестер (Margrethe Vestager) также высказалась о необходимости изменения правил оказания государственной помощи, чтобы защитить европейские компании от поглощения предприятиями КНР», — отмечает эксперт.

Вместе с тем, по его словам, большинство европейских правительств не хотели изменения стратегии взаимодействия с Китаем.

«До сих пор они активно инвестировали в развитие сотрудничества с КНР, и сегодня эти страны на самом деле крайне нуждаются в китайских товарах медицинского профиля для борьбы с пандемией», — поясняет Марк Леонард.

Тем не менее, на его взгляд, определенные факторы привели к пересмотру ЕС своих стратегических расчетов.

«Прежде всего, это долгосрочные изменения в Китае. Ранее политика ЕС в отношении КНР основывалась на так называемой «ставке на конвергенцию», в соответствии с которой считалось, что Китай постепенно превратится в более ответственного мирового игрока, если получит возможность войти на международные глобальные рынки и в институты», — пишет автор, указывая, что вместо этого случилось обратное.

«При председателе Си Цзиньпине (Xi Jinping) Китай стал более авторитарным. Когда государство усилило свою роль в экономике, а китайские рынки стали менее гостеприимными для европейских компаний, ключевые программы Си Цзиньпина, такие как «Сделано в Китае 2025», «Стандарты Китая 2035» и инициатива «Пояс и путь», не только заставили европейцев покинуть рынок, но и поспособствовали экспорту китайской парадигмы за пределы государства. Сегодня КНР не просто конкурирует за долю производства с низкой добавленной стоимостью — государство быстро поднимается к более доходным звеньям глобальных цепочек добавленной стоимости и проникает в те самые сектора, которые европейцы считают для себя ключевыми», — отмечает аналитик.

Он также подчеркивает, что и Соединенные Штаты стали придерживаться более воинственного курса в отношениях с Китаем — особенно после вступления Дональда Трампа (Donald Trump) в должность президента страны.

«Серьезное отдаление экономик КНР и США началось задолго до пандемии. Эти перемены оказались довольно резкими и стали шоком для европейцев, которые вдруг начали опасаться, что могут быть раздавлены в этой бескомпромиссной борьбе между Китаем и США», — уточняет эксперт.

«Многие государства ЕС не могут одновременно угодить США и КНР по вопросу китайского технологического гиганта Huawei и его роли в создании европейских сетей 5G. Теоретически новый скептицизм [Евросоюза] в отношении Китая должен был проложить путь к более тесному трансатлантическому сотрудничеству по данной проблеме. Однако введение против стран ЕС пошлин, вторичных санкций и другие неспровоцированные нападки со стороны американской администрации помешали выбору, казавшемуся очевидным», — добавляет Марк Леонард.

При этом, на его взгляд, самым знаковым событием стало поведение Китая во время пандемии.

«После глобального финансового кризиса 2008 года Китай проявил себя ответственной мировой державой, принимая участие в скоординированных усилиях по стимулированию экономики и даже скупая евро и инвестируя в бедные страны. Но в этот раз все по-другому», — считает аналитик.

«Рассмотрим наиболее «говорящий» эпизод периода пандемии. Так, в этом году, когда в Ухани бушевал коронавирус, государства-члены ЕС переслали в Китай почти 60 тонн медицинского оборудования. Многое было взято из национальных стратегических запасов и отправлено непублично, как и просили в Пекине. Однако, когда пандемия охватила Европу, правительство КНР устроило шоу, предлагая ЕС свою помощь, большая часть которой оказывалась при этом за деньги», — поясняет он.

По мнению автора, многие китайские предприятия также пытаются извлечь выгоду из сложившейся ситуации.

«Китай использовал пандемию как прикрытие для заключения политически спорных экономических соглашений, таких как финансируемый КНР железнодорожный проект «Белград — Будапешт», который был проведен через законодательный орган Венгрии в рамках чрезвычайного пакета мер по борьбе с COVID-19. Между тем Huawei тоже подчиняет события своим целям, громко доказывая, почему кризис оправдывает еще более быстрое внедрение 5G, а в Великобритании китайский государственный венчурный фонд недавно попытался взять под контроль одного из ведущих производителей чипов в стране Imagination Technologies», — пишет Марк Леонард.

Особую тревогу, на его взгляд, вызывает использование Китаем ситуации в сфере здравоохранения для продвижения своих мелких политических интересов.

«Так, китайские официальные лица предупредили Нидерланды, что поставки основных изделий медицинского назначения могут быть задержаны из-за решения правительства этой страны изменить название своего дипломатического офиса на Тайване», — приводит пример автор.

По его словам, с началом кризиса ЕС проявил большую готовность противостоять кампаниям КНР по дезинформации и принял меры для защиты проблемных европейских предприятий от выкупа китайскими инвесторами.

«Но самые серьезные шаги еще впереди. Скоро европейцы начнут переходить от разговоров о «диверсификации» к действиям», — подчеркивает аналитик.

«В конечном итоге структурные изменения, проникающие в глобальный миропорядок, в любом случае привели бы к дебатам о Китае. Теперь, когда кризис COVID-19 одновременно обнажил зависимость Европы от Китая и истинные намерения КНР, стратегический сдвиг уже пришел в действие», — резюмирует Марк Леонард.